На прошлой неделе был взломан сайт Хамовнического суда. Хакеры, сохранив в целом оформление сайта, разместили на нем призывы к освобождению участниц панк-группы, а также клип болгарского певца Азиша. Эта акция уже стала поводом для новой инициативы.

Сенатор Руслан Гаттаров предложил приравнять взлом сайтов государственных структур к захвату органов власти. По его мнению, пять лет за хакерство – недостаточно. «У нас есть статья о захвате органов госвласти, которая предусматривает тюремное заключение до 15 лет».

Фишман: Как вы оцениваете новость?

Тарло: Это еще пока не законодательная инициатива, это еще пока идея, которую в каком-то массовом обсуждении, в полуполемике высказал один из членов Совета Федерации – молодой, энергичный.

Кремер: Он сказал, что в сентябре он собирается озвучить ее на заседании Совета Федерации.

Тарло: Он еще только собирается ее озвучить, пока это все идет пересказ какой-то. Это молодой, энергичный, талантливый сенатор, представитель Челябинской области – Руслан Усманович Гаттаров. Руслан Усманович энергичный очень, он часто выступает…

Кремер: Какие мотивы вот этой инициативы?

Тарло: Какие мотивы? Необходимо защитить государственные органы от вмешательства в их деятельность. Такого рода преступления – это однозначно преступление, которое подлежит наказанию в соответствии с действующим Уголовным кодексом – взлом сайта и размещение там какой-то провокационной информации. Это дезорганизует работу органа государственной власти и вводит в заблуждение, и могут быть последствия какие-то тяжкие.

Кремер: Так есть наказание!

Тарло: Я с вами согласен, что есть наказание, и вопрос не в том, чтобы его усилить, на мой взгляд, потому что срок 5 лет, или даже до 5-ти лет, какой-то это может быть и другой срок, и 3 года, и 4 года, и 1 год — это достаточно серьезный срок, серьезное наказание, большое, и вопрос, наверное, не столько в том, чтобы усилить это наказание, сколько в том, чтобы реально найти этих нарушителей-преступников и предать их гласному публичному открытому суду, чтобы все знали, что такие действия повлекут неизбежно наказание. Ну, а если мы за все преступления будем смертную казнь устанавливать, то я не думаю, что от этого преступности станет меньше. Это давно мы уже проходили, это ничего не дает.

Фишман: Должно ли быть государство в этом смысле в некоем привилегированном положении?

Тарло: На мой взгляд, преступления по взлому государственных сайтов, которые несут официальную публичную информацию, — более опасные преступления, и наказание должно быть более суровое. Но каким оно должно быть? Я, честно говоря, не вижу необходимости в том, чтобы повышать, вот нашли бы завтра этих преступников, и давайте их передадим суду быстро – не через полгода, что там проводить эти экспертизы всякие, как с Pussy Riot — полгода что-то там проводили, изучали, все было очевидно: вот оно, преступление, ну-ка их в суд и порку, публично выпороть этих бестолковых! Вместо этого — поддались на провокацию. Это, знаете, идет здоровый мужчина по двору, подбегает шпана какая-то, начинает затравливать, в присутствии детей что-то говорить и так далее. Конечно, можно реагировать, можно дальше угрожать, но самое простое – либо пройти, не замечая, либо за ухо и выпороть. А если мы поддаемся на провокацию всякой шпаны, особенно если за этой шпаной стоят уголовники, мордовороты, недоброжелатели, у нас и получаются проблемы. И отчасти этот взлом – это демонстративный взлом, это отчасти последствия того, на мой взгляд, извиняюсь, хотя я и представитель Совета Федерации, не очень умного решения независимого суда. Почему подчеркиваю «независимого»? Вот ваш канал и другие демократические издания говорят: независимость, независимость, независимость суда. А я говорю: этого недостаточно, суд еще должен быть умным и справедливым.

Если бы суд был зависим, вы слышали, что Путин говорил? Он говорил: «Не надо их строго наказывать». А если бы он сказал, мол, дайте им такой-то срок, — что бы вы сказали? Я считаю, что если бы суд был зависим, то он бы не дал им реальное наказание.

Если бы суд был зависим, он бы прислушался не ко мне, а к президенту, который сказал: «Не наказывайте их строго». А суд взял и делает такое наказание.

Дальше: мы видим серию провокаций, к которым были готовы. Одна из провокаций – взлом сайта. Эти провокации будут продолжаться. Чем отличается политик от человека, который поддается на любую провокацию, на любую затравку шпаны какой-то? Тем, что он спокойный, сильный и идет мимо. Если замахнулся — бей. А так… Не надо реагировать на эту шпану всякую, нужно их поймать, наказать в соответствии с действующим Кодексом. А насчет будущего: давайте подумаем спокойно, ничего тут не случилось такого, ну, взломали сайт, в Америке постоянно и Пентагон взламывают, и наш дорогой Ассанж, кстати, демократ, он помогает общественности, американцы его преследуют. Видите, что творится? Придумали сфабрикованное дело какое-то по изнасилованию и пытаются Ассанжа посадить за то, что он несет правду людям.

Кремер: Учитывая, что мы все переезжаем все больше в Интернет, разве не нужно актуализировать законодательство в этом смысле?

Тарло: Вы абсолютно правы. Здесь я 2 вещи хотел бы заметить. Во-первых, актуализация законодательства в сфере установления правил в Интернете занимается постоянно у нас, мы предприняли ряд законов. И Руслан Усманович Гаттаров – он как раз инициирует многие законы, в том числе тот, который вам не понравился. А он считает, что должно быть так. Это и есть плюрализм мнений.

Кремер: Он, по-моему, вам не понравился.

Тарло: Я с ним не согласен, мы состоим в одной партии, но на отдельные вопросы у нас существуют разные мнения, это допустимо, потому что он считает, что нужно ужесточать, я считаю, что нынешнего наказания достаточно, но нужно не ужесточать, а поймать и наказать. А насчет будущего: давайте подумаем, что там за будущее, и так далее.

Фишман: Вы считаете, что это возможно, что эта идея вашего коллеги воплотится в реальную законодательную меру?

Тарло: Если он убедит всех остальных коллег, если администрация президента его поддержит, наверное, да. Я могу остаться в меньшинстве, но у нас демократия, если большинство решит так, то я останусь в меньшинстве…

Кремер: То есть шансов, что он вас переубедит, нет?

Тарло: У меня своя голова на плечах, шансы всегда есть. Мы можем сесть, поговорить, поспорить, он выступит на заседании, я скажу что-нибудь другое, наверное.

Источник: TVrain.ru